Останется память - Страница 77

У меня голова пошла кругом.

– А как же ваши дежурные бригады помощи? Из кого они формируются?

– Забыл сказать, – улыбнулся Тимофей. – Все сотрудники прошли адаптацию и могут находиться здесь постоянно.

– Во-первых – как? А во-вторых – зачем?

Тимофей немного смутился.

– У нас тут есть своя машина времени. Отправляясь отсюда, мы возвращаемся сюда, как в свой мир. И можно находиться в континууме неограниченное время.

Я подождал. На второй вопрос Тимофей отвечать явно не собирался.

– Так какие цели у вашего Центра?

– Давай, я вначале немного расскажу о местной жизни? – ушел Тимофей от ответа.

Судя по словам Тимофея, жизнь в Центре была интересна и разнообразна. Некоторые всё время проводили в командировках в различное прошлое, изредка отдыхая в закрытых зонах. Другие активно вмешивались в неудачно складывающиеся ситуации и исправляли их. Третьи становились тайными советниками вождей и незаметно влияли на ход истории. Была группа по контролю на случай неадекватных воздействий незарегистрированных путешественников. Кстати, меня уже внесли в общий список и присвоили кодовый номер. В общем, потрясающе насыщенная жизнь. Какая и не снилась обычному человеку.

– А если обычный человек хочет домой?

– Нет проблем. Через неделю по местному счету он окажется там, откуда последний раз отправлялся в будущее.

– И в какое время? – подозрительно спросил я.

– Да! В то, откуда отправлялся, плюс дни и часы, проведенные в прошлом и здесь, в континууме. Это легко подсчитать.

– Значит, я потеряю сколько-то дней в своем мире?

– Конечно! Биологию еще никто не отменял. Сколько там прошло, столько и у тебя в мире проскочило. Между прочим, тебя вполне могут уже считать пропавшим без вести. Если ты заранее не озаботился придумать легенду о том, что едешь в бессрочный отпуск.

Такого поворота я не ожидал. Почему-то мне казалось, что вернусь в ту же секунду, когда и отбыл. Сколько же прошло времени? Месяц? Два? Вдруг меня уволили? Или что-нибудь случилось в квартире? А тут еще неделю ждать!

– Нельзя ли сократить время пребывания в этом вашем Центре?

– Увы! – Тимофей развел руками. – Природа. Законы мироздания. Против них не возразишь. Но мы можем несколько скрасить твое пребывание в континууме, – он подмигнул.

– А что там насчет воздействий на реальность? – я сменил тему.

– А! Ерунда! Стандартные вопросы, будь они не ладны! И так понятно, что человек, побывав в прошлом, что-нибудь там изменил. Надо конкретно спрашивать – что, а не ходить вокруг да около. Но у нас считается, что с путешественниками в первое время надо помягче. А по мне – чем раньше спросишь, тем быстрее ответ получишь. Так что – будешь рассказывать?

Я кивнул. Вряд ли можно ухудшить свое положение правдивым рассказом.

– Попал я в тысяча восемьсот двадцать пятый год. Двенадцатого декабря. Ну, и переиграл восстание декабристов. Я, собственно, и собирался это сделать. Только думал, что это всё не взаправду. Игра такая, симулятор исторический. Ну, а потом пошло-поехало. Скакал через пятьдесят лет и всё время вмешивался. Уж не знаю, к чему всё это привело. Виноват.

Перед внутренним взором пробежали события, участником которых довелось быть. Острое сожаление кольнуло в груди. Разумеется, я всё делал не так. Да и не то. Ни к чему вмешиваться в историю: ведь невозможно просчитать последствия.

Конечно, все эти думы сразу и недвусмысленно отразились на лице, и Тимофей сказал:

– Нет разницы, что вызвало возмущение. Случайная флуктуация или преднамеренное вмешательство. Какая разница, кто бросил камень в воду – ты или ветер?

– Разница в том, что я это знаю. Я ответственен за свои действия. И не отвечаю за ветер.

– Много ты знаешь… Может, ты махнул рукой, напугал птицу, она села на камешек, тот и покатился. А ты об этом и не подозреваешь. Мы далеко не всегда предугадываем результаты наших поступков.

– Когда не знаешь – легче…

– Не спорю! Закрой глаза, заткни уши, молчи в тряпочку и прись по жизни невесть куда. Так что ли?

– Да не об этом я! Если уж я вызвал изменение, то должен за него и отвечать.

– Дурак… – Тимофей махнул на меня рукой. – Как тебя только совесть не загрызла? Таких изменений – миллиарды и миллиарды! Миры постоянно разветвляются, сливаются, видоизменяются, а мы и не замечаем этого! Только какие-нибудь глобальные вмешательства в корневые события позволяют создать мир, сильно отличающийся от остальных. Тогда этот мир следует изучать. Может быть, именно он – спасение для человечества?

– Ты хочешь сказать, что у вас благородные цели?

– Разумеется! Вот, скажем, твой мир. Радикальные изменения! Интересные последствия! И, главное, люди в созданном мире гораздо счастливее, чем в твоем! Разве не так?!

– Ну, пусть и живут. Как умеют. Чего опять вмешиваться?

– Кто говорил "вмешиваться"? Наблюдать! Накапливать информацию. Делать выводы.

– А потом?

– Потом… – Тимофей провел рукой по лицу. – Потом стремиться к лучшему. Чтобы стало хорошо всем.

– И, видимо, хорошо именно по вашему мнению?

– Чем оно плохо? – с вызовом спросил Тимофей.

– Ничем, – я пожал плечами. – Разве что, оно – одно из многих. У других людей могут быть свои представления о счастье.

– Философ, тоже мне, – процедил Тим. – Со стороны всегда видней. Ты можешь лежать лицом в грязной луже и утверждать, что чувствуешь верх блаженства. Но сотня людей пройдет рядом с тобой и плюнут на такую жизнь. На тебя.

– А сто первый уляжется рядом. И будет восхищенно спрашивать, как же я нашел такую особо грязную лужу. Ты не думал, что кому-нибудь лужа действительно нужна? И вынимать из нее человека сродни спасению утопающей рыбы.